Кургане

рейтинг: 0+x

Кургане

А это — обзор таинственных курган. Они живут очень далеко, но иногда создают опасность для наших северных границ. (Детальное описание племени Тонгов прилагается)

В работе «Народы мира» бретонского учёного Гула де Рамбона им даётся следующая характеристика:

Народ курган более дикий, чем остальные народы. Эти уродливые люди очень недалеко продвинулись в цивилизации — настолько, что даже не используют ни огня, ни каких-то приправ для приготовления пищи. Они питаются корешками, которые находят в полях, и полусырым мясом всевозможных животных.
Я говорю «полусырым», поскольку у них существует своя методика ‘приготовления’ пищи. Куски мяса они кладут себе под бёдра, когда едут на лошадях.
Сражаются они безо всякого строя, зато нападают они стремительно и внезапно. Из рассеянной группы они быстро образуют некое подобие стана. Они несут опустошение по широким равнинам, преодолевая защитные валы, они грабят лагеря своих врагов прежде, чем те заметят их приближение.
В ближнем бою они показывают себя страшными бойцами на мечах и цепах, совершенно не боясь за свою жизнь. И пока их враги пытаются парировать их удары мечами, они атакуют с помощью цепей, которые сводят на нет преимущества как пеших, так и конных соперников.


Кургане — таинственный и ужасный народ — варварская раса, скачущая на конях с лёгкостью летящих птиц. Их уделы лежат далеко от наших краёв — и всё же ввиду их быстрого передвижения никогда нельзя быть уверенным, когда на нас обрушится их следующая атака.

Наши немногие картографы, которые считают нужным учитывать существование курган, выделяют им далёкий угол на карте, но на самом деле их территория превышает размеры любого другого людского королевства. Даже более того — вся земля, которую мы называем нашей — вся, вплоть до Краесветных Гор — вся она может по нескольку раз поместиться во владениях курган.

Подпись над изображением воина-курганина на странице 20:

Во время моей второй экспедиции на север я вместе с своим воинственным гидом — Сергеем — отправился к маленькой приграничной деревне, которая подверглась набегу курган. Тела нескольких налётчиков, которые пали в том бою, выглядели похожими на этот грубый эскиз.

В восточных степях раскинулись обширные равнины, покрытые бесконечным ковром сухих высоких трав, безлесье, лежащее у подножия горной гряды Моурн. На севере они упираются в ледяные пустоши, на юге — в великую пустыню, а на дальнем востоке оканчиваются у земель могучего Катая. На этой обширной территории обитает множество племён — как людских, так и представителей других рас. Но в северных районах, лежащих под Умброй, кургане являются неоспоримыми хозяевами.

По правде говоря, даже это описание не даёт полного представления об широте их области обитания. Кургане не признают никаких границ и заборов — ну, может быть, кроме общего для всех людей предела на севере. Никакое препятствие не может остановить их. Они пересекают холмы, проносятся как ветер над высокими горами, огромными пустынями и бурными реками. И если им куда-то надо, то они туда поедут — и мало кто отважится противостоять им.


Кургане — так же, как и норски - живут семьями-племенами, но в отличии от них, они не строят городов и деревень, но имеют обыкновение кочевать группами, которые кочуют по степным просторам и пустошам вместе со своим скотом. Ими руководят вожди, заявляющие, что имеют связь с их Богами, и Которые указывают им кочевые пути.

Кочуют они вместе со своими семьями, так что можно сказать, что многие из них буквально были рождены в седле. На многих из них можно обнаружить признаки влияния Хаоса — как благоприятные, так и не очень. В любом случае отметины выставляются на показ в качестве демонстрации того, что тёмные Владыки интересуются ими. Многие из них идут дальше, и пытаются придать своим детям более гротескный вид, туго обвязывая их детские черепа, из-за чего их головы вырастают удлинёнными и тонкими, в соответствии со своеобразной модой их народа.

Я видел их на самом горизонте — ужасное зрелище!


Если мы попытаемся нанести на карту точные места дислокации племён, то в отношении мест их обитания и пределов таковых мы сможем указать совсем немного. На степных равнинах нет никаких границ, а у кочевника есть больше причин доверять членам своей семьи, чем большому племени. Это доходит до того, что курганин считает своими только тех людей, которые с ним кочуют — невзирая на их происхождение, а придавая значение лишь тому, что те держатся вместе с ним. А своею землёю считает тот участок, на котором он остановился.

Кургане неизменно путешествуют верхом, иногда запрягая лошадей в повозки с шатрами и алтарями, а иногда и без таковых. Есть немного групп, которые не ездят верхом, а путешествуют пешком — вероятно потому, что потеряли своих лошадей в результате эпидемии или несчастных случаев, или потому, что заселили заброшенные жилища. Почему они избирают абсолютно другой образ жизни — точно неизвестно. Может быть, те места они считают особенными. В конце концов случай, чтобы племя заселило и затем стало оборонять захваченную землю, пока не истощаться её запасы, не является из ряда вон выходящим.

Большинство курган пребывают в постоянном движении, путешествуя либо вдоль вековых путей между зимними и летними землями, либо по, казалось бы, случайным маршрутам через Степь. Эта, возможная только для них подвижность, даёт им огромное преимущество, когда Тень наползает на земли, и легионы тьмы маршируют вперёд. Курганам легче всего присоединится к этим проклятым крестоносцам — поскольку они готовы иметь дело с кем-угодно из своей расы.

Им ничего не стоит присоединится к великой орде, где они могут двигаться впереди, как разведчик, и набраться лёгких трофеев. А когда орда поворачивает или неизбежно останавливается на ночлег — у курган всегда есть возможность улизнуть, если вдруг навстречу надвигаются силы защитников от вторжения.

Таким образом, кочевые племена могут присоединятся к этим ордам, и долго следовать за ними, пока в конце концов не отделятся от основной орды. Таким образом, их племена можно встретить по всему известному миру. Эти разорители не ограничиваются удалёнными землями, где им приходится иметь дело с более свирепыми народами, чем наши. Их больше манят города с воротами, где беспечные люди ослеплены ложной уверенностью в своей безопасности.

Подпись над иллюстрацией курганина в маске на странице 22:

Если бы я был подобной тварью, я бы тоже прятал своё лицо!

Нет в мире границы, замка или страны, которые могли бы им противостоять, ибо собственная жизнь для них ничего не значит. Они пересекают долины, холмы и реки, и ни один барьер не устоит перед ними. Наши армии по сравнению с ними — медленно волочащиеся, вечно отстающие улитки и слизни, способные сражаться лишь тогда, когда они сами снизойдут до встречи с нами. Эти кочевники не ведают чести и отваги, и никогда не встречаются лицом к лицу с нами для решающей битвы, но бегут, когда встречают решительный отпор, и нападают только на слабых или раненых, заставая их врасплох.

И нападают они не ведая никакой жалости и милосердия. Для примера — запись Маркиа Наисуса о разорении города из пограничного княжества:

Было так много убийств и кровопролития, что жертв стало невозможно сосчитать. Кургане разоряли храмы и святыни, бесчестили священников и святых дев. Они настолько опустошили эту землю, что она никогда вновь не восстанет из праха и пепла. Через несколько лет, когда мы здесь снова проходили, мы остановились лагерем за рекой, берега которой были усеяны человеческими костями, а смрад смерти был так силён, что никто из нас не решился войти в город.

Наши генералы ругают и бранят, и проклинают этих малодушных врагов. Но по факту — они очень мало чего они могут сделать. Вот как об этом сетовал граф Тео Стирландский:

Главные враги солдата — это лишения и усталость. Один день битвы и убийств — лишь начала его пути страданий, которые ему предстоит перенести. Способность вынести трудности, нужду и недостаток даже важнее храбрости. Но они (кургане) даже во время мира живут в более жёстких условиях, чем мы во время войны. Ну и каковы после этого наши шансы?

Кочевники никогда не бросят свой воинственный образ жизни, и нет у них места покоя — кроме спин лошадей, и потому нет у них королевства, которому могла бы грозить опасность.

Конечно, когда они пресыщаются грабежом и насилием, они возвращаются в свои родные места за Краесветными Горами, где пересчитывают свою добычу и возносят хвалу своим божествам — но разве там возможно с ними сразиться? Какая им нужна иная защита, кроме собственных глаз? Ведь ими они заблаговременно увидят приближение опасности. И как только они нас увидят, они скроются из виду — и что нам тогда делать? Выжечь траву? Засыпать ручьи? Разрушать холмы? Там вряд ли есть что-то более ценное.

Вот что злит наших генералов — это буквально всё, что мы можем сделать, пока эти проклятые враги устраивают набеги, сжигают поселения и держат нас в постоянном страхе. Их банды грабителей разъедают нашу страну, как черви разъедают гниющий труп. Как метастазы рака, которые внезапно пожирают жизнь ничего не подозревающего больного.

Таково наше текущее состояние. Враг в наших пределах чувствует себя так же хорошо, как и вне их. И всё, что мы можем — лишь подставлять свои мягкий живот под его меч.



Пока не указано иное, содержимое этой страницы распространяется по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0 License